Новости
-
Вебинар «Как нейропсихолог может помочь приемному ребенку и его родителям?»
В разделе "Вебинары" выложен вебинар «Как нейропсихолог может помочь приемному ребенку и его родителям?»
-
Вебинар «Как специалист может помочь семье с ребенком, пережившим сексуализированное насилие»
В разделе "Вебинары" выложен вебинар «Как специалист может помочь семье с ребенком, пережившим сексуализированное насилие»
-
Вебинар «Воспитание чувств и развитие личности ребенка в общении с природой и через восприятие природных циклов»
В разделе "Вебинары" выложен вебинар «Воспитание чувств и развитие личности ребенка в общении с природой и через восприятие природных циклов»
«Восьмёрка», или Главное — за кадром
Не знаю, где как, но в Нижегородской области у детей, которые учатся в школе коррекции 8-го вида — или «восьмёрке», как её часто называют — шансов попасть в семью практически нет. Особенно если им больше 7 лет. Автор - Татьяна Безбородова, руководитель волонтёрской группы «Детский проект: помощь детям-сиротам Нижегородской области». Источник: http://www.mydears.ru/thoughts/bezborodova_02
«Пиарить» таких детей в интернете — занятие довольно неоднозначное: мы можем сделать красивые фотографии, можем рассказать, какой ребёнок добрый и сообразительный, как тянется к знаниям… Но что с того? Кандидат в родители увидел красивую мордашку, растрогался, позвонил в опеку, а там ему и говорят: «Ребёнок учится в коррекционном интернате 8-го вида, у него умственная отсталость» — это в лучшем случае. А можно услышать и более резкое: «Да вы что, он же дебил, зачем вам такой? Давайте мы вам здорового подберём!»
И никто, ни один потенциальный родитель не узнает, что Миша*, например — абсолютно сохранный парень. Просто, когда его изъяли из се мьи, он сначала полгода привыкал к приюту, а потом ещё столько же — к новому интернату. Пока освоился — год прошёл, какая там учёба! А Мишке уже девять лет, и на второй год в первом классе решили его не оставлять, слишком большой. Отправили в «восьмёрку».
У Маринки тоже всё в порядке с интеллектом. Просто у неё в прошлом году переехала в Москву старшая сестра — единственная родственница, с которой Маринка поддерживала связь, и стало как-то не до уроков. А тут ещё — так некстати! — начался переходный возраст, отсюда — интерес к мальчикам и конфликты с учителями. Скорее всего, никто из педагогов за Марину бороться не будет — она «неудобная», «трудная» девочка. Угадайте, где будет учиться Маринка со следующего учебного года, если каким-то чудом для неё не найдется семья?
Кто из потенциальных родителей знает, почему ребёнок очутился в «коррекции»? И как вообще можно это узнать, если личная история ребёнка — это закрытая информация, и мы не можем нигде её публиковать? Кандидат видит только диагноз (страшный — «умственная отсталость»!) и тип учреждения — «коррекция 8-го вида». Как правило, услышав эти слова в опеке, кандидат вешает трубку и больше не перезванивает.
Но даже если будущий родитель не испугался диагноза, его будут «предупреждать о последствиях» и изо всех сил отговаривать. Например, вот этот диалог мы уже рассказываем друг другу как анекдот:
— Да вы разве не понимаете? Он у вас учиться не сможет, будет всю жизнь в мастерской гайки крутить! — говорили в интернате про Сашу.
На что мудрые родители ответили:
— Ну и ладно, купим ему мастерскую — пускай крутит!
К слову, Саша после первого класса в «коррекционке» пошёл сразу во второй класс массовой школы с математическим уклоном — и ничего, справляется. Учителя довольны.
Я не говорю, что с ребёнком из «восьмёрки» будет просто. Даже если у него сохранный интеллект, всё равно придётся много работать с травмой, с заниженной самооценкой, с нежеланием и неумением учиться и так далее. И сотрудники опеки правильно делают, что предупреждают об этом кандидатов — их задача свести к минимуму возвраты детей.
Но мне бы очень хотелось, чтобы, услышав слова «коррекция» или «УО», будущие родители не бросали в ужасе трубку, а хотя бы постарались понять, что это за ребёнок и что привело его в школу коррекции 8-го вида. Не отнимайте у него шанс на семью.
*Все имена изменены.
